Секретарь первичного отделения "Юбилейная" Нальчикского местного отделения КПРФ Алена Чернова в составе группы ветеранов города Нальчика посетила по месту жительства участницу Великой Отечественной войны Елену Константиновну Кульбашную, отметившую свой 95 летний юбилей. От имени коммунистов Нальчика Елене Петровне была вручена медаль "100 лет Красной Армии" в ознаменование ратного подвига этой легендарной женщины.

В годы Великой Отечественной войны Елена Петровна была фронтовым водителем, на машинах "Студебеккер" и "Форд" перевозила грузы с иранской границы во Владикавказ, обеспечивая потребность Красной Армии в продовольствии и оружии. О боевом и жизненном пути фронтовички Кульбашной опубликован очерк А. Черновой в газете "Кабардино-Балкарская правда".

Елена Константиновна – одна из немногих оставшихся в живых героических женщин, подаривших нам мирное небо и счастье жить.

Алена Чернова

Крепче за баранку держись, Леночка!

Каждый раз, когда начинаю писать очерк об удивительном человеке, с которым неожиданно свела судьба, думаю: «Ну почему же мы раньше не встретились, не познакомились?» И тут же отвечаю сама себе: «Всему свое время».

16 апреля свой девяносто пятый год рождения будет отмечать наша с вами землячка, участница Великой Отечественной войны, ветеран труда, много лет проработавшая санитаркой Медико-санитарной части МВД Кабардино-Балкарии Елена Константиновна Кульбашная. Я познакомилась с ней заочно несколько лет назад, как-то прочитала о ней хороший рассказ в книге моего коллеги Валерия Шипилова. Тогда её судьба представилась мне необычным сочетанием отваги на войне и тихой скромности в послевоенное время. За суетой повседневных дел история Елены Константиновны забылась, но где-то в уголке памяти притаившаяся на короткое время, неожиданно напомнила о себе. Во время чествования женщин-ветеранов милиции в международный женский день, за праздничным столом в городском Совете ветеранов прозвучали слова в адрес женщин-фронтовичек. Упомянули и её фамилию. Неужели жива? Захотелось как можно скорее увидеть её и поговорить. Так я и оказалась в первые после праздничные дни марта в уютной однокомнатной квартирке на улице Ашурова.

Елена Константиновна очень удивилась моему визиту. В последнее время у неё сильно упало зрение и она, практически, ни с кем не общается. Мой приход её удивил, но и обрадовал, все-таки гостья, немного разнообразия в скромной жизни! Мы долго разговаривали, я рассматривала пачку бережно завернутых в бумагу старых фотографий. Достали из шкатулки медали, орден, значки. Елена Константиновна их никогда не надевает, хранит для внуков. У неё удивительно свежая память, события детства и военной поры она вспоминала легко, видимо не раз в мыслях прокручивала как киноленту всю свою жизнь.

Родилась она в Ставропольском крае, станице Воскресенской Ново-Александровского района. Воспитывалась Лена в детском доме, Мама умерла рано, отец, вернувшийся раненым с Гражданской войны, тоже недолго прожил. Троих детей, оставшихся сиротами, отдали на попечение государству. Учиться Лене не пришлось, чуть подросла – жила по людям, нянчилась с чужими детьми. Старшая сестра Меланья была направлена от колхоза «Светлый путь» на учебу в Пятигорск. Закончила там медицинское училище и вышла замуж. Практически перед войной, в 1940 году, она забрала Лену в свою семью. Мужа Меланьи, как военного, часто переводили из одной части в другую, приходилось им не раз переезжать с места на место. В 1941 году они жили в г. Нахичевань в Азербайджане, где и узнали о нападении фашистов на СССР. Зять ушел на фронт, призвали и Меланью. Медицинские сестры были очень нужны. На руках у Лены осталась Валя, маленькая племянница. Каким-то образом Меланье удалось получить разрешение вернуться и служить по месту жительства. Она написала несколько рапортов начальству, что у неё грудной ребенок и её оставили работать в тыловом госпитале. А в 1942 году, едва Лене исполнилось 18 лет, из Нахичеванского военкомата ей пришла повестка о мобилизации на фронт. В назначенное время Лена явилась на пункт сбора. В руке держала небольшой узелок с одеждой и куском домашнего хлеба, да тремя вареными картошинами.

После десятидневного «карантина» большую группу девушек, среди которых были представительницы многих национальностей, направили в Ереван. Там на трехмесячных курсах шоферов Елена Константиновна получила свою военную специальность. Учеба давалась ей легко, за время учебы освоила навыки вождения, познакомилась и подружилась с девчатами. Выпускниц водительских курсов разбирали приезжавшие командиры в разные части. Лену и еще около пятидесяти девушек из их четвертого учебного батальона направили на границу с Ираном, в город Джульфа. На самой границе, через реку Аракс был железнодорожный мост. От иранской границы на военные склады советских военных частей девушки перевозили боеприпасы, продукты, машины. В день уходили в рейс по 30-40 машин. Иногда машины перегоняли через Крестовый перевал в Северную Осетию, сдавали их там и возвращались обратно. Полуголодное детство дало о себе знать тем, что Елена Кнстантиновна даже в свои девяносто два года очень невысокого роста, а уж тогда, в юности она была самой маленькой во взводе. Чтобы видеть дорогу, она подкладывала под себя на сиденье машины свернутую шинель. Иногда приходилось вести машину почти стоя, уставала к концу рейса смертельно. Наверное, это присуще молодости, но со всеми трудностями справлялись девчонки без нытья и жалоб. Понимая, что их грузы ждут на передовой, что от каждого их успешного рейса солдатам, бьющим врага, вовремя придут боеприпасы и продовольствие, девчата выполняли свою работу безупречно. Елена Константиновна с улыбкой рассказывает о том, как долго искала на военном складе подходящую обувь. На её 36 размер ноги ни сапог, ни ботинок не было. Пришлось наматывать портянки в три слоя и довольствоваться американскими ботинками 40 размера на толстенной подошве. Юбки и гимнастерки перешивали, на ремнях пробивали новые дырочки, из простиранных портянок и мужских кальсон сами шили себе женское белье. Донимали девушек сильные песчаные бури и москиты. Но со временем научились завертываться на ночь в мокрые простыни, на какое-то время спасавшие от пыли и насекомых. После окончания войны с фашисткой Германией, авто батальон, в котором служила Елена, направили в Японию. На своих машинах, своим ходом они добрались до Китая, потом и до Японии. У Елены Константиновны был американский студебеккер с лебедкой. Машина заменяла девчатам дом, из марли нашили занавесочки, создали хоть какой-то девичий уют. В машине были все личные вещи, посуда. Ели всегда на ходу, где застанут полевую кухню или готовили сами из полученных продуктов. Были, конечно, и минуты отдыха. Командиры разрешали выезжать во время редких передышек к реке. Там девчата вволю купались, стирали, готовили обед на костре, пели песни. Сколько песен они тогда знали, Многие из них Елена помнит до сих пор.

У Елены Константиновны в юности была длинная русая коса, на зависть подружкам, но в первые же дни службы пришлось её отрезать, так больше косу и не отрастила. Война в Японии закончилась быстро. В Петропавловске им зачитали приказ о демобилизации. В памяти остались имена подружек – Нина, Наташа, многих уже забыла, но однажды, после войны случай свел в Нальчике с однополчанкой Машей Никитиной. Елена Константиновна тогда уже жила с мужем и дочкой на съемной квартире в Нальчике. Однажды на улице увидела, что навстречу идет очень знакомая женщина с двумя девочками. Лена спросила женщину: «Вы не Мария»? Женщина, смутившись ответила, что Лена ошиблась. Но это была она, Маша Никитина. В то время Маша с мужем и дочками жила очень бедно и от стеснения, что подруга узнает об этом, не призналась, что это она. Да разве нужно было этого стесняться. И Елена Константиновна еще не обзавелись своим углом и довольствовались нехитрым набором необходимых вещей. Через некоторое время они вновь встретились и уже дружили до самой смерти супругов Никитиных. А обе их дочки до сих пор навещают Елену Константиновну.

Семейная жизнь у Елены сложилась удачно. В Китае она познакомилась с красивым солдатом, старшим сержантом разведывательной роты Афанасием Матвеевичем Кульбашным. Он был родом с Кубани Краснодарского края. После войны, когда оба демобилизовались, муж оформил рапорт на выезд в Грузию. Так посоветовали ему однополчане. В Грузии, в городе Рустави строился металлургический завод, там он и устроился на работу водителем. Вскоре, в 1946 году у них родилась дочка Наденька. Жили в Рустави в комнате, в доме барачного типа, полученной от завода. Это была их первая своя квартира, где Лена быстро навела уют и радовалась первым шагам дочери. В 1949 году Кульбашные переехали в Азербайджан на нефтепромыслы, а в 1953 году уже навсегда перебрались в Нальчик. Афанасий после сильной контузии , полученной во время обстрела долго и тяжело болел. Его придавило обвалившимся накатом блиндажа. Климат Нальчика. Курортная зона немного облегчили и ему жизнь. После войны он перенес три операции. Десять лет жил с одной почкой и в 63 года умер.

Елена Константиновна в Нальчике долго не работала. Зарплаты мужа хватало на жизнь семьи, но удручало то, что долго жили по съемным квартирам. Десять лет они стояли в списках очередников. Когда сдавали новый дом, то каждый раз семью скромных тружеников Кульбашных переносили в другие списки, отодвигая далеко назад. После третьего случая, не выдержав, Афанасий написал письмо Хрущеву, куда-то еще, что его фронтовика незаслуженно обижают. Письма дошли до адресата, но Афанасий новой квартиры так и не дождался. Уже вскоре после его смерти, когда Елена Константиновна была на работе, к ним домой пришли представители горисполкома. Дочка согласилась на однокомнатную. Так и живет в этой квартире Елена Константиновна с той поры. Выросла Наденька, вышла замуж. После смерти мужа, Елена Константиновна устроилась на работу в санчасть МВД КБАССР, где проработала двадцать четыре года санитаркой. С особой теплотой вспоминает она сейчас врачей санчасти Феликса Киселева, Сергея Саркисяна, Зинаиду Степановну. Работали дружно, к доброй и отзывчивой санитарке Леночке все врачи относились очень хорошо. В 1986 году она вышла на пенсию.